Северный Крым. Обратная сторона крымской медали (экспедиция 2007 г) Крым. Кто о нем не знает на просторах бывшего Советского Союза? Море, пляж, горы. Развлечения, спорт, лечение, молодежные фестивали, экскурсии, туристические маршруты…
Судакская Генуэзская крепость, Воронцовский дворец, Ливадийский дворец с одноименным парком, Бахчисарайский дворец с одноименным фонтаном, Ласточкино гнездо с одноименными гнездами, Никитский ботанический сад, древние Херсонес, Мангуп-Кале, Чуфут-Кале…
Ай-Петри, Аю-Даг, Кара-Даг, Демерджи с Долиной приведений, Большой Крымский каньон, Учан-Су, Джур-Джур, мыс Казантип…
Всё – широко известные названия.
Это повествование тоже о Крыме. Но в нем перечисленное выше останется далеко в стороне. В сотнях километров.
Степной ландшафт Северного Крыма Контрольно-пропускной пункт на Перекопском перешейкеЧасть 1
Интересно, задумывался ли кто-нибудь из тех путников, которые едут отдыхать «в Крым», откуда в процессе передвижения на юг начинается Крымский полуостров? Некоторые Крым отождествляют исключительно с морем и его побережьем. Другие могут возразить, что еще есть Крымские горы, удаляющиеся от побережья на север, к Симферополю. Действительно, с Симферополя, как транспортного узла, для многих отдыхающих и начинается Крым и всё, что с ним связано. В Карпатах, например, в чем-то схожую функцию выполняет Ивано-Франковск, только с той разницей, что географически он действительно находится в Прикарпатье, а Симферополь – в самом что ни на есть сердце Крымского полуострова. Северный Крым можно считать обратной, невидимой стороной крымской медали (как известно из многочисленных путеводителей, именно так – медалью на груди Земли – назвал этот полуостров чилийский поэт Пабло Неруда).
Даже на сайтах и в статьях, посвященных отдыху в Крыму, карты с достопримечательностями и местами, где можно провести отпуск, на севере почему-то обрезаны линией м. Тарханкут – Керчь, в то время как почти половины полуострова как вроде и не существует.
В действительности на севере Крымский полуостров начинается с узкого Перекопского перешейка и города Армянска.
Именно в Армянск нас занесла судьба и командировочные бумаги. Снова экспедиция. Снова линейный маршрут. Армянск – Джанкой. Состав участников: Андрей, Александр, Роман, Олег. Мы готовились к встрече со степью, июльским солнцем самого жаркого и засушливого района Украины, таинственным Перекопским валом, системой каналов во главе с Северо-Крымским, змеями, пауками (готовились, но не застали), рисовыми чеками, вьетконговцами (вычеркнуть), Черным морем, легендарным Сивашом.
Большая часть пассажиров направлялась на свой заслуженный (или незаслуженный) отдых. Мы же ехали в Крым работать.
Севернее остались Алешковские пески – весьма оригинальная местность – и за окном поезда началась сухая степь. Деревья были видны по редким балкам, вдоль дорог да в населенных пунктах, которые, впрочем, попадали в поле зрения, мягко говоря, нечасто. А в остальном ниже неба уныло-желтые и сухо-светло-коричневые цвета травянистой растительности, иногда вдоль железной дороги (что характерно для всей Украины) разбавленные зеленью болотных растений.
Дважды были пересечены каналы с бетонированными берегами – Северо-Крымский (шириной до ста метров) и Чаплинский (поскромнее). Конечной точкой путешествия поездом стал город Армянск.
Один из каналов Северо-Крымской системы Прокладывание трассы газопровода возле АрмянскаКак только вышли на перрон – в нос сразу ударил соленый, не по-утреннему теплый воздух. Хотя до ближайшего морского побережья несколько километров, круговорот соли здесь явственно ощущается далеко на суше. В этом виноваты сухой и жаркий климата, равнинная территория, ветер, местные подземные воды и почва, – в общем, всё местное в этом виновато. Но наибольшими хранителями соли тут следует считать Сиваш на северо-востоке, комплекс крупных соляных озер на юго-востоке, ну и мелкий (часто менее полуметра глубиной) Перекопский залив на западе.
Отступление первое. Воздух в районе Перекопского перешейка уже давно считается лечебным, особенно для страдающих заболеваниями верхних дыхательных путей. Сюда, по описаниям авторов ХІХ столетия, не доходили такие болезни, как лихорадка, холера, тиф. Также упоминается, что богатые люди пережидали эпидемии в этой местности.
В свое время соль Северного Крыма считалась одной из лучших в Европе, а ее запасами пользовалась огромная территория. Именно сюда вел легендарный Чумацкий шлях и многие другие купеческие пути Восточной Европы.
Купцы, транспортирующие перекопскую сольНаибольшую роль в соледобыче из Перекопской группы озер играли Старое (Тузла) и Красное (Ас). Также соль в этом регионе добывали в озерах: Айгульское (Кырк), Арлеутское, Киятское (Тарханское), Янгул (Айгул) и других. Большинство из них лежит ниже уровня моря и имеет значительные размеры. Предполагается, что большие запасы соли в них стали накапливаться в І –ІІ веках до н.э.
Донные родники выщелачивали соль из ила и вносили ее в озера. Солнце и ветер испаряли и перемешивали воду. Постепенно концентрированный рассол кристаллизировался и выпадал в осадок. Обычно это происходило в июне – июле, после чего под слоем воды дно покрывалось слоем соли разной толщины (иногда до 5 – 7 см).
Крупные донные родники местное население называет чоклаками. Из-за толстого слоя ила они плохо видны, поэтому бывали случаи, в том числе трагические, когда в них попадали люди или животные.
Процесс соледобычи оставался практически неизменным на протяжении нескольких веков. Труд тяжелый, ручной. Во времена Татарского ханства, например, на соледобычу отправляли преступников. Соль собирали на озерах (засухах, ударение на «у» – высохших участках озер) в кучи, затем вывозили (с помощью лошадей или волов, но чаще вручную, на одноколесных тачках) на берег и складывали в так называемые бурты. Их высота составляла до 2,5 м, ширина у основания – 8,5 м, длина – до 60 м. В таком бурте хранилось 10-40 тыс. пудов соли. Довольно часто соль продавалась прямо из озера или сразу после ее выволочки на берег.
Соль на озере, заготовленная на вывоз в буртыБурты солиСкладирование соли в буртыСамосадочная соль, осаждавшаяся на дно озер после испарения воды под действием солнца и ветра, использовалась людьми с давних времен. В районе Перекопского перешейка, возможно, первыми сравнительно крупными соледобытчиками были греки. Остались исторические сведения, что они вывозили соль из Крыма, но точные места добычи неизвестны.
Вероятно, местной солью пользовались и другие народы, хозяйничавшие тут на рубеже двух эр: скифы, сарматы, гунны, авары, хазары… Есть исторические свидетельства посещения Перекопских озер купцами Киевской Руси для обмена своих товаров на соль.
В конце ХІІІ в. Крым активно осваивали генуэзцы и венецианцы. Первые контролировали крымскую часть «Шелкового пути» и монополизировали торговлю солью.
Во времена Крымского ханства усилилась сухопутная торговля солью, главную роль в которой играли чумаки, казаки и московские (позже российские) купцы, которые, в свою очередь, реализовывали ее по всей Восточной Европе. Литовские и польские купцы тоже довольно активно участвовали в «солеобороте», но в гораздо меньшей степени. Интересно, что многие торговые дороги были «проложены» татарами во время военных походов на север. Понятно, что торговля велась в редкие мирные годы. Крымское ханство было заинтересовано в торговле солью и делало для этого определенные шаги, однако зависело от Османской империи, которая постоянно навязывала политику военных вторжений на север.
Купцы и чумаки, как правило, сами выволакивали из озер соль и грузили её. Оплата производилась тут же, на месте. Интересно, что татары плату за соль брали не за вес, а за телегу. Поэтому покупатели соли часто так загружали фуру, что тянуть ее приходилось десяти (а то и больше) волам. Заплатив у Перекопских ворот пошлину, они отъезжали чуть дальше в степь и распределяли вес по другим фурам. Татары это видели, но обычно относились спокойно, так как были заинтересованы в торговле. Но если фура рассыпалась от перегрузки до таможенного поста, то с нее брали двойную плату.
Диорама «На соледобыче»В 1783 году Крым стал частью Российской империи. С того времени соледобыча находилась то под чутким руководством государства, то отдавалась арендаторам, то находилась в частных руках землевладельцев. Но роль ее все еще оставалась значительной (за исключением нескольких коротких периодов). В ХІХ в. Крым давал 40% всей соли, добываемой в Российской империи. Большая часть ее приходилась на Перекопскую группу озер, а озера Старое и Красное давали лучшую по качеству соль.
В конце того же столетия началось угасание интереса к соледобыче на Перекопских озерах. Главные причины: возникновение новых мест разработки соли и большие транспортные затраты (отдаленность от ж/д станций: первые рельсы железной дороги Джанкой – Херсон были проложены лишь в 1919 году при белогвардейцах). И, наконец, в Крыму добыча соли велась сезонная, а на Донбассе – главном конкуренте – круглогодичная.
С приходом советской власти перекопской соли сначала пытались уделять внимание. Отряды Фрунзе даже отбирали соль у местного населения за «незаконное приобретение из озер». Был создан «Крымсольтрест». Однако уже в 30-е годы ХХ ст соледобыча на Перекопе имела лишь местное значение.
В годы фашистской оккупации одна из немецких фирм заинтересовалась соледобычей на Перекопских озерах, но ничего сделать не успела.
После Великой Отечественной войны соль добывалась только местным населением для своих нужд, а Перекопским озерам нашли новое применение. Еще в 1934 году на южном берегу озера Старое соорудили Бромный завод (часть озера используется как хранилище сырья, часть – как склад отходов). На озере Красном в 1973 году построили один из крупнейших в СССР содовых заводов (часть озера – склад отходов, часть – рекреационная зона). Но самое большое влияние оказал Северо-Крымский канал, после сооружения которого (1961-63 гг) произошло некоторое опреснение озер, и садка соли прекратилась. В настоящее время эстафета соледобычи передана Сивашу (производится южнее Литовского полуострова, буквально в 2-х километрах от ближайших Перекопских озер).
Гостиница «Титан» Армянск. Перрон. Запах соли. Таксист. Гостиница. К гостинице такси нас довезло минуты за три. Загружали-выгружали машину, наверное, дольше. Гостиница имеет название «Титан». Такое же название имеет главное предприятие города – завод по производству двуокиси титана. С ним, вокруг него, благодаря ему сегодня живет Армянск, или, во всяком случае, подавляющая часть его населения. Название местного футбольного клуба, думаю, угадать всем будет несложно. Странно, что город еще не переименовали.
Увидев дежурных в гостинице, невольно подумалось, что не зря все-таки город зовется Армянском, а не, например, Азербайджанском или Туркменистанском. Элегантная дама с внешностью представительницы Армении, интеллигентно улыбаясь, рассказала нам об условиях проживания, после чего выдала ключи от номера. Вид с балкона на центральную часть города, в основном, загораживали деревья, которые высажены в большом количестве вдоль улиц. Время было утреннее, поэтому мы решили, не откладывая в долгий ящик, приступить к работе.
Но сначала был легкий поздний завтрак в кафе «Дружба», пристроенном к гостинице. В кафе играла поп-музыка с восточным налетом. На стене висела огромная картина (метра два в длину, а может и чуть больше), изображающая гуляющих украинских казаков. Гуляют они, конечно, не по аллее парка под руку с дамами в белых одеждах и зонтиками в руках, а в корчме.
Картина отдаленно напоминала известное творение Ильи Ефимовича Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану». Главные герои в колоритных казацких одеждах и изрядно захмелевшем состоянии сидят за столом в живописных позах, а вокруг, лукаво поглядывая и хихикая, вьются черти. В общем, настоящее украшение заведения, да еще и крымского! Видимо, именно так выглядит дружба по мнению владельцев. С другой стороны, спасибо, что бензопилу «Дружба» над входом не повесили.
Головоломка «Посчитай скворцов»Слева направо участники экспедиции: Андрей Волков Роман Маленков, Александр ГолубцовПерекопский (Турецкий) ров с валомВ рабочий маршрут мы выступили чуть раньше полудня, предварительно запасшись в большом количестве минеральной водой. Планировалось пройти вдоль оси газопровода к Перекопскому (Турецкому) валу, осмотреть этот историко-культурный объект и вернуться в гостиницу. Всего туда-обратно около семи километров. Как и положено, первый экспедиционный день отводился на втягивание в работу. Забегая вперед, отмечу, что втягивание получилось активным.
А пока мы не спеша направлялись к западным околицам города, вдыхали пропитанный сольют лечебный воздух и с удивлением наблюдали за полчищами скворцов. Они десятками оккупировали буквально каждое дерево и, перекрикивая друг друга, издавали певчие трели, чириканье, писк, треск и бог знает что еще. Самое удивительное, что весь этот гам воспринимался гармонично, не производя раздражающего действия на нервы.
Наконец, мы выбрались из города и отправились по рабочему маршруту на северо-запад, в открытую степь. Совершенно ровная поверхность с низкой сухой растительностью желтых, светло-коричневых и бледно-зеленых оттенков; поднимающиеся рощами по пояс жесткие, разной степени колючести, полукустарники; острова зерновых, – так выглядит июльская степь Северного Крыма. На небе – ни облачка.
Краски Северо-Крымской степиВ процессе передвижения Андрей и Александр, спасаясь от солнечных лучей, облачились в светлые тонкие рубашки с длинным рукавом. Часа через полтора мы подошли к Перекопскому (Турецкому) валу. Общая его длина – около 8,5 км. Вал тянется через весь перешеек от Перекопского залива Черного моря до Сиваша. Нельзя сказать, что он сильно впечатляет: насыпь себе и насыпь. Увидев его с одной точки, вряд ли можно проникнуться размахом этого творения рук человеческих. Если кто видел Змиевы валы – может себе приблизительно представить, как выглядит вал Перекопский. Только у последнего есть еще довольно глубокий ров, также во многих местах крымский собрат выше и, наконец, располагается он в сухой степи, поэтому просматривается на всем своем протяжении совершенно четко. С другой стороны, система Змиевых валов, конечно, на порядок длиннее. Считается, что Перекопский вал и ров были сооружены еще до нашей эры то ли скифами, то ли киммерийцами. Позже, уже в средние века, его укрепили татары и турки. Наибольший объем фортификационных работ они произвели в ХV-XVI вв. Это было настоящее пограничное укрепление с крепостью, сторожевыми башнями и единственными воротами.
Забрались на вал. На север и северо-запад – ров глубиной метров шесть (в этом месте, средняя глубина рва – 10 м) с высокими болотными растениями, заброшенные дачи и сады. На восток – автотрасса, здание КП (там же производят экологический сбор с въезжающих на полуостров автомобилистов), а также – Северо-Крымский канал, который, впрочем, прячется за деревьями посадки и прибрежной зоны. Остальные сектора заняты степью и сельскохозяйственными полями, которые визуально между собой практически не отличаются. Во всяком случае, в июле.
Западная оконечность Турецкого вала на фоне Перекопского заливаК Перекопскому заливу сначала шли по валу. Андрей и Роман выискивали в земле патроны и осколки гильз. И находили. В свое время, тут даже побаивались вести археологические раскопки из-за насыщенности территории минами. Мы вчетвером растянулись по степи чуть ли ни на километр, но при этом не упускали друг друга из виду.
На западной оконечности вала нас ждала приятная неожиданность: каменный турецкий бастион (уцелевший фрагмент одной из семи башен турецких укреплений вдоль вала ХV – ХVІ вв). Стены его были повреждены временем, войнами, черными археологами и местными жителями, а внутренняя часть башни засыпана землей. Но со стороны рва он сохранился относительно неплохо. Высота стен – до 15 м, толщина – до 2-3 м. Выглядит сооружение и теперь внушительно. Если смотреть с восточной стороны – напоминает голову тираннозавра с пробитой в стене дырой-глазницей.
Турецкий бастион на Перекопском валу (ХV – ХVІ вв) Стена Турецкого бастиона, поврежденная войнами, временем, черными археологами и местными жителямиНайденная башня нас настолько воодушевила, что после привала на высоком берегу мелкого Перекопского залива мы решили не возвращаться назад в гостиницу, а пройти вдоль вала в другой его конец – к побережью Сиваша и, соответственно, Азовского моря.
К автотрассе вернулись бодрым шагом минут за тридцать. Однако дальнейший путь на восток нам преградил Северо-Крымский канал – один из предметов гордости советских мелиораторов. Благодаря ему в засушливом регионе появилась пресная днепровская вода, заколосились поля, расширились площади садов и активно развилась такая редкая для Украины отрасль земледелия, как рисоводство. Кроме того, появились проблемы в виде подтоплениия территории, засоления почв, изменения водного режима группы Перекопских озер и Сиваша… Именно в том месте, где мы находились, в октябре 1963 года был произведен взрыв, открывший путь днепровской воде в Крым.
Мы уж было собрались закругляться с похождениями на тот день, но вовремя обнаружили трубу с поручнями через водную преграду. Канал был преодолен. Мы вновь забрались на вал. Ров под ним был заполнен водой. Почти сразу спустились к подножью, предварительно оглядев издали гигант химической промышленности – «Титан». С места пересечения вала железной дорогой стали попадаться памятные знаки войн ХХ в. Первым на пути попался характерный, до последнего сантиметра советский, памятник солдатам гражданской и Великой Отечественной войн. Под ним располагалась боевая техника в количестве двух единиц (понятно, что не в рабочем состоянии), бетонная трибуна и площадка, вероятно, для митингов и торжественных собраний. В тот день мы застали только беспорядочное собрание разнообразного мусора, тесно связанного с распиванием спиртных напитков. Чуть позже на валу мы столкнулись по очереди с двумя белоснежными немецкими ДОТами, обращенными на север. Тут же впервые увидели выгоревшую степь. Довольно печальное зрелище, если не сказать мрачное. Впечатление от картины усиливало кладбище с другой стороны рва, часть могил которого была явно обследована искателями артефактов. Целые надмогильные памятники и раскрытые гробы были просто сброшены в ров, местами застряв на склоне.
Далее была дорога Армянск – Чаплинка и памятник-стела боевым событиям опять же гражданской и Великой Отечественной войн. Метрах в двухстах восточнее дороги виднелась система земляных валов разной высоты и окопов. Как впоследствии мы выяснили, это остатки турецкой крепости Ор-Капу. Растительность и тут была выжжена, в том числе и на военном кладбище с южной стороны крепости. Кто и зачем выжигает степь в пределах историко-культурного заповедника – не совсем понятно. Чтобы трава росла лучше? Самовозгорание? Акт вандализма? Борьба с грызунами и прочими вредителями полей? За время командировки признаки огня мы встречали каждый день – либо выжженная растительность, либо дым вдалеке, либо сама картина горящей степи (или сельскохозяйственных полей).
Памятный знак в честь открытия Северо-Крымского канала в 1963 гСеверо-Крымский канал
Перекопский вал в районе автодороги Армянск-Чаплинка. На переднем плане немецкий ДОТ. На дальнем плане памятник-стела боевым событиям гражданской и Великой Отечественной войнПо пути дальнейшего следования вал становился выше и круче, а сухой ров – глубже и шире. Почва под ногами светлела, всё чаще попадались проплешины солончаков: мы приближались к Сивашу. Таким вот образом мы за один день прошли от Черного моря до Азовского.
Сиваш (или Гнилое море) – водоем необычный. Этот залив Азовского моря представляет собой водный лабиринт с большим количеством вытянутых полуостровов и островов. Площадь Сиваша очень нестабильна, потому что он имеет «подвижную» береговую линию. Большие участки залива периодически то высушиваются благодаря испарению, то снова заполняются водой. Приблизительная средняя площадь – около 2500 км2, а длина береговой линии – до 600 км. Вода в некоторых местах имеет очень высокую минерализацию, а соленость достигает 300 промилле (один из наивысших показателей в мире).
Пейзажи Сиваша и его берегов любителям ярких красок, скорее всего, покажутся унылыми и безжизненными. Хотя есть в них что-то таинственное и заповедное. Птицы тут чувствуют себя достаточно свободно. В сухой низкой траве периодически возникает суетливая возня мелких грызунов и ящериц. О людях, как водится, напоминает бытовой мусор. А вот ожидаемых остатков турецкой башни на восточной оконечности вала мы так и не обнаружили.
Восточная оконечность Перекопского (Турецкого) вала. На дальнем плане виднеется Сиваш
СивашСолнце с чувством выполненного долга после ударного рабочего дня стало собираться за горизонт. А мы засобирались в обратный путь. Вдоль вала возвращаться к дороге не было ни желания, ни времени, поэтому отправились напрямик на юго-запад по бездорожью. Количество разбегающихся мелких грызунов и пресмыкающихся увеличилось, а позже мы, особенно Александр, натолкнулись на змею. Александр шарахнулся от нее, она – от Александра. Мы с Романом, на ходу вытаскивая из рюкзаков спрятанные было фотоаппараты, бросились в погоню. То, что это не степная гадюка, мы решили сразу: у гадюки четко выделяющаяся морда стреловидной формы и более массивное тело. Хотя тот экземпляр тоже был не из маленьких (на вид – более метра, если вытянуть в струну), но более изящный. Также мы заметили, что нижняя часть тела имеет желтоватую окраску, из чего решили, что это либо желтопузик, либо желтобрюхий полоз.
Желтопузик – самая крупная ящерица Украины (около 1 м). Также это единственная безногая ящерица нашей фауны и по совместительству прекрасный хищник (охотится даже на гадюк). Обитает ближе к горным и предгорным районам. Желтобрюхий полоз – самая крупная змея Европы (до 2 м и более, средняя длина – около 1,5 м). Не ядовит, но очень агрессивен, может атаковать даже человека и прокусывает кожу до крови. Это всё я разузнал уже в Киеве и сделал вывод, что имели мы дело с полозом. Причем, исходя из фотографий в источниках информации, скорее все-таки не желтобрюхим, а четырехполосым, тоже краснокнижным видом, но более скромным как по размерам (до 1,8 м), так и по поведению. Наш знакомец хоть и периодически неуверенно шипел, но удирал, а когда понял, что соревноваться с нами в скорости не сможет – юркнул в одну из многочисленных (мягко говоря) в степи нор. В общем, рассмотреть мы его более-менее успели, но в ущерб фотографии на память.
Далее мы шли вдоль каких-то окопов и наблюдали, как метрах в трехстах от нас горит степь, а чуть ближе по степной тропе едет старый «Москвич». Возможно, два этих события как-то были взаимосвязаны.
Тем временем, ноги стали понемногу уставать. Сработала наша старая традиционная ошибка – в первый день на энтузиазме и свежих впечатлениях набегать значительно больший километраж (в тот день около 25 км, не считая мелких зигзагов), чем того требует втягивающий экспедиционный маршрут.
Выжженная степьВпереди показались дачи и садовые деревья. Честно говоря, при просмотре кинокартины «Жесть» я немного недоумевал от показанного в нем дачного поселка. На территории Украины я подобных и близко не встречал. До того момента. Увиденный нами поселок под Армянском, конечно, тоже не был столь мрачным и запущенным, но отдаленно все же напоминал тот, из фильма. Ухоженных домов было немного, их чаще заменяли подобия сараев и вагончики. Ограды тоже сделаны, в основном, из подручных средств. Но было заметно, что огороды и деревья находились более-менее под присмотром хозяев. Видимо, почти все дачники появлялись исключительно в светлое время суток для сельскохозяйственных работ, а не для отдыха.
Миновав дачи, мы вышли на автодорогу Армянск – Чаплинка и взяли направление в сторону города, в котором мы базировались. Пока мы до него добирались, нас принялись обгонять стайки автобусов (всего пять или шесть, не меньше) с надписью «Титан». Рабочие возвращались с завода домой.
К нашему появлению в гостинице уже спустились сумерки. В номере оказалось, что у нас с Романом до колен черные ноги. Хождения по выгоревшей степи не прошли бесследно. Удивительно, но Александра и Андрея эта участь миновала. Далее произошли ритуалы очищения обуви от злаковых и омовения наших тушек в душе.
К ужину в «Дружбу» мы спустились часам к одиннадцати вечера. Гостям Армянска, рассчитывающим на расторопное обслуживание, разнообразное меню и расслабляющую комфортную атмосферу, я бы не советовал появляться в этом заведении. Разве что на легкий завтрак. В зале собралось общество из обитателей гостиницы (в основном, командированных) и местных жителей. Приезжие распределялись на две группы: а) те, кто быстро расправлялся с ужином и отправлялся спать; б) те, кто раз уж выбрался в другой город, то стремился воспользоваться этим событием в самой активной форме. Местные либо отдыхали автономными компаниями, либо пытались завязать знакомство с приезжими, даже если они этого не очень хотели.
Пока официантка нам принесла заказ, мы уже практически спали. Блюда, как оказалось, состоят, главным образом, из полуфабрикатов. В общем, причин долго оставаться в заведении у нас не было, и мы отправились спать.
Часть 2
На следующее утро мы разбились на рабочие пары: Андрей-Александр; я-Роман. Группы должны были двигаться навстречу: первая – из Армянска на юг, наша – из Совхозного (сейчас уже фактически слилось с городом Красноперекопск) на север. Встреча предполагалась где-то на трассе Армянск – Джанкой.
Приморский ландшафт у Совхозного
Советский Херсонес
Баклан – один из наиболее часто встречающихся представителей орнитофауныПока собирались, попеременно разглядывали листы карт всего района экспедиции. В свете вчерашнего маршрута, некоторые названия казались весьма циничными. Например, Привольное. Или Благодатное (судя по карте, расположенное в местности, еще гораздо менее приветливой, чем вчерашняя), а также Изобильное, Веселое, Славное… А Раздольное встречалось раза три или четыре. Причем одно из них на листе карты с полуостровом Ад (!) и урочищем Четыре Могилки.
Многочисленные советские названия (Завет-Ленинский, Красный Чабан, Красный Партизан, Коммунары, Субботник и др.) чередовались с названиями, обозначающими хозяйственную специализацию (Овощное, Рисовое, Табачное, Мускатное, Молочное, Арбузовка). Самым затейливым для села названием следует считать Крестьяновку. А главным открытием стало село Новоэстония. Попался еще один прибалтийский топоним – Литовский (полуостров на Сиваше, южнее полуострова Ад), но, скорее всего это название он получил в честь профессора геолого-минералогических наук, большого знатока соли и всего, что с ней связано, не раз тут бывавшего и проводившего свои исследования А.И. Дзенс-Литовского.
Предлагаемые вдоль центральной улицы Армянска поездки на экскурсии и пляжи мы заметили еще в первый день, но внимательнее изучили варианты однодневного отдыха на море только на второй. Группы записывались тут же, на раскладных столиках. Разузнав направления и расписание выездов, мы попытались приобрести местную краеведческую литературу или хотя бы туристические карты. Местной литературы не оказалось, была только по традиционным достопримечательностям Южного Крыма. Женщина-распространитель посоветовала книгу «Армянск» Л.П. Кружко. Также она таинственным голосом поведала, что первое в мире метро работало именно здесь, во времена Крымского ханства. Подземная дорога вела от Перекопского вала прямо в столицу – Бахчисарай. Выращивались даже специальные слепые кони, которые хорошо ориентировались в темноте подземной дороги. В информации мы, конечно, усомнились, но книгу искать отправились (сразу скажу, что ни о каких метро со слепыми конями, тем более до Бахчисарая, там не упоминается; но есть материал по системе подземных ходов, идущих от Перекопского вала). Отправились с Романом, поскольку Андрей с Шуриком уже вышли в свой рабочий маршрут. После почти часового безрезультатного скитания по журнальным ларькам и книжным магазинам (одному), наконец, попали в краеведческий музей. У них книга была, но в единственном экземпляре, не на продажу. Директриса находилась в горсовете на каком-то совещании, а персонал музея в лице трех женщин мог нам предложить только экскурсию. На нее у нас времени уже не было. Пообещав зайти на днях, в быстром темпе взяли курс на автовокзал.
В кассе творилось невесть что: сломался компьютер, поэтому билеты продавали только прямо перед рейсом. Автобус до Красноперекопска выходил через полчаса, и мы с Романом успели перекусить на импровизированном базарчике рядом с вокзалом, где продавали горячие блюда, салаты, пирожки, десерты, чай, кофе и т.п. Всё для дальнобойщиков и прочих водителей. Вкусовые качества еды оказались на порядок выше, чем в «Дружбе». В кассу мы уже не возвращались, а напросились в автобус без билетов. В общем, на оси маршрута оказались около полудня. Шурик с Андреем уже преодолели к тому времени треть своего намеченного пути.
Впереди перед нами располагалась лужа небольшого черноморского залива, вокруг – солончаки, камыши, степная растительность и каналы, более тут напоминающие сточные канавы, которые впадали прямо в залив-лужу. Позади – полуразрушенные фермы и тракторная бригада Совхозного. Мы взяли нужный курс на север, в сторону села Таврическое (3-4 км).
Рисовые чеки в районе села Таврическое
Цапли на рисовых поляхМинут через двадцать вступили в царство риса. Признаться, было непривычно после вчерашней сухой степи видеть до горизонта сплошной сочно-зеленый цвет. Также поначалу возникало не очень приятное ощущение скованности. Идти можно только по тропам между чеками. Несколько шагов в сторону – и вода. Зато мы вдоволь насмотрелись на цапель – очень осторожных, красивых и грациозных птиц. Их головы на длинных шеях перископами торчали над рисовыми чеками, иногда до десяти штук на одном поле. Интересно, что они совершенно спокойно уживались с парящими над головами крупными пернатыми хищниками, абсолютно не обращая на них внимание. Те, похоже, отвечали взаимностью. Но при малейшем нашем подозрительном движении величественно и даже как будто нехотя взлетали, показывая свое серое или белоснежное тело. Идешь – никакого внимания, пасутся; остановился – тоже останавливаются; шаг в их сторону – взлетают. Так мы в тот день и сосуществовали с цаплями.
Кроме ярко-зеленых красок необычной была и погода. Высокая облачность для этого региона – явление не такое уж и частое. Во время работы два-три раза даже накрапывал дождик, а поздно вечером прошел хоть и не проливной и не долгий, но настоящий дождь (одна из продавщиц на упомянутом привокзальном базарчике впоследствии обижалась на наши предположения по поводу редкости дождей, вот, например, весной был).
У села Таврическое созвонились со второй группой. Андрей с Александром уже завершили работу и шли вдоль канала, выискивая переправу к автотрассе Джанкой – Армянск. Каналы в Крыму можно разделить на две большие группы: с естественными берегами и с бетонными берегами. «Бетонные» каналы в ширину бывают очень разными: от ста метров (как Северо-Крымский) до одного шага (локальная подача воды на сельскохозяйственное поле). А вот ширина «естественных» каналов примерно одинакова – 5-15 м.
Мы с Романом решили пройти еще один «контрольный» километр и сворачивать к автотрассе, если характер ландшафтов не поменяется. Шли мы по узкой тропе. С одной стороны рисовые чеки, с другой – «бетонный» канал метра три в ширину. Контрольный километр уже закончился, а канал упорно шел прямо, преградив нам дорогу к трассе. Сначала думали перейти вброд. Воды было примерно по пояс. Но мы переменили решение из-за ковра водорослей, укрывавшего бетонное дно канала: во-первых, там могли скрываться осколки битого стекла; во-вторых, поскользнуться на бетоне с водорослями и мхом – плевое дело. Прошагав еще метров четыреста, обнаружили тонкую трубу через канал. По ней и перебрались на другой берег для того, чтобы потом еще два километра пройти вдоль «естественного» канала, следовавшего в сторону нужной нам автотрассы. Но на этот раз мы точно знали (благодаря карте), что через эти два километра нас ждет мост. Как оказалось, по этому же мосту переправлялись и Андрей с Шуриком, так что нашлись мы сразу же. Минут через сорок мы сели в маршрутку на Армянск.
Долина реки ЧагарлыкТретий день мы планировали посвятить осмотру центральных и южных степных ландшафтов района исследований, и, если они окажутся монотонными, можно было сворачивать экспедиционную часть работ. Во время покупки водных припасов мы записались на следующий день – воскресенье – на поездку в Межводное, где нам обещали пляжи, море и прочие прилагающиеся чудеса. Но пока была суббота, рабочий день.
Начало его было трудным. Обеим группам следовало выезжать дальше Красноперекопска, а нам с Романом – даже в другой административный район – Джанкойский. Всем более-менее подходил рейс Армянск – Джанкой. Но приобрести на него билеты было проблематично. Компьютер в кассе так и не работал. Кассирша, побоявшись наплыва пассажиров в Красноперекопске, продала три или четыре билета. В итоге в рейс выходила пустая маршрутка, а человек пятнадцать страждущих оставались ни с чем. Причем кассирша не давала никаких гарантий, что продаст билеты на следующий рейс, как с ней ни воевали особо агрессивно настроенные пассажиры (в том числе и опаздывающие на поезд в Джанкое). Вообще на автовокзале транспортного узла Армянска с одной кассой творилась полная неразбериха и по другим направлениям с десятками возмущенных и недоумевающих людей.
Кассирша лично провожала маршрутку, чтобы, не дай бог, ни одна безбилетная тварь не пролезла. Хорошо, что водитель успел незаметно дать согласие на перевоз безбилетных и указать место, где он их подберет. Но сложности не окончились. В Красноперекопске нам предстояло снова выйти из маршрутки и ждать ее же чуть дальше по трассе за автовокзалом. Причем кроме «армянских» пассажиров там набралось довольно много людей из Красноперекопска. В общем, с билетами из этого райцентра, я думаю, ехала треть пассажиров, не больше. Зато места дислокации в маршрутке совершенно изменились, причем у выехавших из конечного пункта Армянска не оказалось никакого преимущества в выборе. А когда водитель попросил пригнуться перед постом ГАИ стоявших пассажиров, у всех началась веселая истерика. Прятаться было особо некуда по причине большого количества людей и сумок, поэтому пригибались буквально друг на друга.
Водитель, татарин с колоритным именем, еще более колоритным отчеством и совсем уж колоритной фамилией (о чем свидетельствовала табличка рядом с местом шофера; к сожалению, не смог запомнить), по-моему, даже обиделся за такой веселый подход к серьезному делу.
Овцеводство – одна из отраслей специализации Северного Крыма
Представители дикой фауны. Сверху – заяц. Снизу – птенец бакланаАлександр с Андреем выкинулись раньше, а мы с Романом, соответственно, позже. Вышли мы в селе Новокрымское. Вообще села ближе к центральной части Крымского полуострова, как нам показалось, становились чуть приветливее, чем в районе Перекопского перешейка, и не такими унылыми. Оно и понятно – не такие суровые природные условия. С другой стороны, может и мы уже привыкли. Степь тут гораздо интенсивнее использовалась под посевы различных сельскохозяйственных культур, реже попадались разваленные и брошенные сооружения, всё выглядело более обжитым. И оттого – более скучным.
Мы с Романом разговаривали, обмениваясь впечатлениями об окружающей обстановке, только в начале маршрута. Далее каждый ушел в себя (во всяком случае, я, а Роман если и не ушел, то тактично молчал), и за ближайшие часа полтора мы перекинулась всего несколькими фразами. Возле села Снегиревка уже не Джанкойского, а Первомайского района, взяли курс на систему Медуза, то есть на север, к автотрассе Армянск – Джанкой. Шагали по разбитой асфальтной дороге, вдоль которой попадались акации с огромными шипами длиной больше пальца. После получасового ожидания возле знака «Красноперекопский район» с несколькими оторванными буквами (в итоге, за день прошлись по трем районам) поймали автобус до Красноперекопска, а оттуда на автобусе Евпатория–Киев с купленными билетами (!) полчаса проехались до Армянска.
Один из участников экспедиции – Андрей Волков
Один из участников экспедиции – Роман Маленков. Граница трех административных районов – Красноперекопского, Первомайского и ДжанкойскогоВторая группа вернулась в гостиницу чуть позже. «Дружба» была занята свадьбой, поэтому нам пришлось искать новое место для вечернего приема пищи. Честно говоря, нас это никоим образом не расстроило. Мы и так собирались менять обстановку для ужина. Направились по улице в сторону ж/д вокзала и нашли небольшое кафе прямо на улице с навесом, а также стенами, декорированными чем-то средним между живой изгородью и маскировочными военными «сетями». Название, к сожалению, не запомнил, но впечатления от ужина остались гораздо приятнее, чем от посещений «Дружбы». Где бы еще, как не в Крыму, я впервые узнал бы о существовании салата «Полесье».
Долго не задерживались, потому что утром предстоял ранний подъем – в шесть часов мы уже должны были загружаться в автобус на морской пляж в Межводное (приблизительно в 100 км от Армянска).
Сразу скажу, что организация поездки кустарная, с множеством накладок, недовольством клиентов, забеганным распорядителем – женщиной средних лет, к которой периодически возникало смешанное чувство ненависти и жалости. Хотя, мы, наверное, были самыми смирными и невозмутимыми отдыхающими во всей группе.
Не знаю как у кого, а у меня отношение к морю довольно спокойное. При его виде у меня не возникает ощущение детского восторга, ничего не поднимается в груди, не учащается пульс. В горах – да. На море – разве что если оно рядом с горами и подальше от центров отдыха. Я понимаю, что это величественное зрелище, что это мощь, это другой мир, где человек пока еще скромный гость, но почти не ощущаю этого. Особенно на побережье, усеянном толпами отдыхающих. Конечно, многое зависит от свободы в пространстве и времени, которых у нас почти не было. В общем, обратного вечернего автобуса я ждал почти с нетерпением.
Вечером, после закупок для легкого ужина в номере, мы немного прогулялись по центральной улице Армянска, очень многолюдной в выходные. Особенно много молодежи, ищущей (или уже нашедшей) применение своей энергии.
Пляж в МежводномНа следующий день мы снова разделились. Я и Роман совершили второй визит в краеведческий музей, Андрей и Шурик ушли на ж/д вокзал за билетами в обратный путь (если они будут на один из ближайших дней). Билеты были взяты, как ни удивительно, на вечер того же дня. Выкинули жребий, кто едет в Красноперекопск отмечать командировочные, а кто остается в Армянске для фотосъемки города. Оставаться выпало нам с Андреем.
Отступление второе. Армянск – город странный и интересный. Почти полностью отстроенный в советское время (60-80-е гг) и являющийся одним из самых молодых городов (статус города районного подчинения присвоен в 1991 г), он, тем не менее, имеет необычную и достаточно длинную историю.
Точная дата основания населенного пункта, называемого сейчас Армянском, остается неизвестной. Но неоспоримым является тот факт, что возникновение и развитие поселения тесно связано с Перекопом – сначала торговым посадом при турецкой крепости Ор-Капу, затем уездным городом, в начале ХХ в запущенном и брошенном, но теперь частично возродившемся в виде небольшого села Перекоп.
Перекоп (Старый Перекоп) – название славянское. Татары называли его Ферахкерман – «Город радости», что связывается со специализацией в изготовлении хмельного напитка – бузы, а также – с расположением. Путники после изнуряющего и опасного похода через безлюдную сухую степь неизменно радовались укреплениям крепости и возможности расслабиться. Судя по описаниям турецких, польских и российских путешественников, населенный пункт чем-то напоминал портовый город – с кривыми и грязными улицами, караван-сараями, банями, торговыми лавками, базарами и прочими характерными атрибутами. Место морских волков, пиратов, контрабандистов, бесстрашных торговцев и просто искателей приключений тут занимала не менее разношерстная публика. Казаки, чумаки, купцы из Российской империи, Польши и других стран; местные ремесленники, приезжие татарские торговцы, скотоводы, путешественники, а также, возможно, солдаты турецкого гарнизона крепости Ор-Капу, – все вместе они создавали довольно пеструю компанию, особенно если учесть, что население самого Перекопа состояло не только из татар и турок, но также из армян и греков, исповедующих христианство. Возможно, подобные впечатления приукрашены, потому что по некоторым другим историческим данным Перекоп был довольно захолустным поселением. Но то, что это был один из важнейших перевалочных пунктов сухопутного торгового пути в Крым, сомнению не подвергается.
По одной из версий поселение Армянский Базар основали представители христианского населения Перекопа – армяне и греки – после разгрома российскими войсками крепости Ор-Капу в 1736 году. Возможно, это поселение существовало и раньше. Основали его те же греки и армяне, испытывающие некоторые религиозные притеснения от мусульман Перекопа и перебравшиеся всего на несколько километров юго-западнее. Также существует версия, что на этом месте располагался торговый пункт чумаков, где они меняли различные товары на соль. Так или иначе, после указанных выше событий 1736 года и разрушения Перекопа, оставшиеся жители (в основном, христиане) переместились в это поселение (или, по первой версии, основали его). При этом они не слишком удалялись от торговых путей, оставляли наработанные деловые связи, к тому же оказывались немного в стороне от крепости и связанных с ней боевых действий. Есть сведения, что будущий Армянск первоначально мог называться Ены (Новый) Армянский Базар. В 1793 году в Армянском Базаре насчитывалось восемь постоялых дворов, три мельницы, четыре мечети, а также армянская и греческая церкви.
Подпись к фото на фото (В Армянском краеведческом музее)
Для Армянска характерны многочисленные памятники, основой композиций которых служит военная техникаВ конце ХІХ в Армянский Базар иногда неофициально называли просто Армянском. В 1921 г это название закрепили за населенным пунктом официально. С 1920 г, после исчезновения города Перекоп, Армянск стал одним из крупнейших населенных пунктов региона и до Великой Отечественной войны был районным центром. Официально он значился как поселок городского типа. Но после войны Армянска не стало. Не осталось даже развалин. Тем не менее, люди сюда вернулись. Жилища строили из любых подручных средств, даже из орудийных и винтовочных стволов. Конечно, статус райцентра поселению не вернули. Сначала им была Воинка, затем – с 1947 г. – Красноперекопск. После депортации крымских татар, армян, греков, болгар заметно сократилось население и, соответственно, количество рабочих рук. Не все вернулись с фронта. На фоне всего этого, а также голода 1946-47 гг, пытался возродиться Армянск. И возродился.
Основные предпосылки к возрождению и развитию возникли в 60-е годы ХХ в, после сооружения Северо-Крымского канала, проведения крупной линии электропередач Каховка – Симферополь и строительства завода двуокиси титана. С течением времени, Армянск все больше приобретал признаки города, но только в 1991 г стал им официально.
Сейчас население Армянска составляет около 25 тыс. чел. Город имеет вытянутую форму. Ширина достигает всего 2-х км, в то время как длина составляет 24 км. В состав городского совета входят также три села: Суворово, Волошино и Перекоп, объединенные в Суворовский сельский совет. До середины 40-х годов ХХ в Суворово имело название Джулга, а Волошино – Кулла. Современные названия села получили после депортации крымских татар в 1945-49 гг. Промышленные зоны заводов ГАК «Титан» и ОАО «САКЗ» (Сивашский анилинокрасочный завод) являются составляющими частями территории города. Через Армянск проходит единственная железная дорога, а также обе автомобильные дороги, ведущие на Крымский полуостров.
Одна из центральных улиц Армянска
Вдоль центральных улиц Армянска разбросаны многочисленные летние кафе
Киноконцертный дворец «Титан»Наша с Андреем прогулка состояла из осмотра нескольких улиц, новой гордости Армянска – киноконцертного дворца, мемориала Великой Отечественной войны и завершилась все в том же краеведческом музее. Кроме вытянутости, Армянск обладает еще несколькими особенностями. Например, почти все памятники в городе (да и в окрестностях) представляют собой образцы военной техники: танки, пушки, самолет, катюша и пр. Довольно оригинально с некоторых позиций выглядит микрорайон с многоэтажными домами. Над степью высится группа «девятиэтажек», а вокруг – пустырь, зарастающий сорняками, причем, судя по всему, очень давно. На некоторых улицах в центральной части Армянска с внешней стороны домов опять же наблюдались следы выжженной растительности, что не способствовало свежести воздуха. При этом соседние улицы могли выглядеть вполне уютно, утопая в тени экзотических для киевских широт деревьев. В общем, город любопытный. Город, вплетающий в себя советскую архитектуру, современные рекламные вывески и татарские фруктово-овощные базарчики. Город, дышащий гордостью за наличие промышленного химического гиганта, возродившего свою мощь; грустью от провинциализма и ощущения, что весь мир о тебе забыл; тоской от безрадостных природных условий и расположения при этом рядом сразу с двумя морями, но вдалеке от курортных зон; бодростью, может и неестественно завышенной, но все же искренней, по поводу очередного пробуждения.
После возвращения Александра и Романа из Красноперекопска, мы оставшееся свободное время провели размеренно, как бы подстраиваясь под неспешный ритм города – рабочие «Титана» на смене, а остальным торопиться некуда. Такой же размеренной, в общем-то, получилась и сама экспедиция, за время которой мы ни разу не попадали в тяжелые ситуации, не ругали сложившиеся обстоятельства, не выискивали резервы сил (разве что в концовке первого рабочего маршрута). В то же время, новых впечатлений накопилось предостаточно. Такая вот она – степь Северного Крыма. На первый взгляд, неприветливая и тоскливая, но хранящая в себе множество неожиданностей, незаслуженно забытых страниц богатой на события истории или вовсе еще неразгаданных тайн.
Замечательная статья. Особенно импонирует чувство юмора рассказчика . Закрался следующий вопрос - ребята, кем вы работаете? Я тоже так хочу, возьмите меня с собой
